Новый талант - Страница 37

— Твою мать да, кто же вы, такие? — проносится в моей голове.

— Заходи. — полковник подталкивает меня к двери. Я оборачиваюсь к нему и спрашиваю.

— А Вы, сэр?

— Я остаюсь здесь.

В каком-то безумном порыве, я цепляюсь за него и с надеждой смотрю в глаза.

— Может он не отдаст меня? Скажет, что все хорошо и не надо ни с кем говорить. Я сделаю сводный отчет на камеру, и его покажут, кому нужно? — эти мысли, скачут в моей голове, одна за другой. Том, на долю секунды, крепко сжимает мою руку и очень тихо говорит.

— Ступай, все будет хорошо!

Я разжимаю руки и, разворачиваясь, вхожу в дверь.

Внутри, сидят трое. Дед полковника Харди, главнокомандующий пятнадцати секторов, Винсент Харди. Мужчина в черной форме, с золотым гербом химеры на груди. Видимо, это и есть, глава контрразведки.

— Теперь понятно….

Третий, мужчина в коричневом штатском костюме. Взгляд его, совсем не колючий, как у этих двоих. Скорее всего секретарь.

Они сидят в ряд, за большим деревянным столом. Напротив, стоит один единственный стул. Мне жестом, указывают на него.

Винсент Харди, смотрит на меня, пока я занимаю место напротив. Сейчас, он выглядит глубоким стариком. Я видела, его всего три раза, до этой встречи. Он никогда не казался мне таким уставшим и старым. Всегда такой бодрый и улыбчивый. Я перевожу взгляд на главу контрразведки, золотой герб химеры, ярко поблескивает на его груди. В мою сторону, он уже не смотрит. Его взгляд, прикован к секретарю. Съеживаясь под холодным взглядом главы контрразведки, секретарь достает приборы стенографирования и говорит.

— Запись допроса Марии Штерн.

В основном, спрашивает О'Генри. Генерал ВВС, только молча, слушает мои ответы.

Через три часа, допрос останавливается. Я выжата, как лимон.

Винсент Харди, прикладывает браслет внутренней связи к губам.

— Том, можешь уводить ее.

Заходит полковник, я встаю, и он жестом показывает следовать за ним.

— С тобой поговорит Майк, после этого пойдем в медблок.

Рано я посочувствовала Хатеру. Сейчас, в пору, пожалеть себя.

Полковник выводит меня из двенадцатого сектора, мы садимся в карт и едем к шестому корпусу.

Меня заводят в седьмую допросную. В этот раз, полковник Харди, заходит вместе со мной. Он садится рядом, мы ждем появления Майка.

Начальник отдела внутренних расследований, заставляет себя подождать.

Полчаса, я сижу, уставившись в противоположную стену. Чем дольше нет Майка, тем больше я нервничаю.

Дверь открывается, в помещение заходит Майк, он входит в сопровождении двух подчиненных.

— Мальчики, тут слишком тесно, подождите за дверью. — говорит он. Люди Майка выходят. Дверь закрывается.

— И так, Мария, поговорим? — Майк улыбается, но глаза холодные.

Я киваю, сил на разговоры, больше не осталось.

Майк, продержал меня в допросной, два с половиной часа. Не знаю, кто хуже, он или О'Генри. Том ни разу не прервал допрос. Просто сидел рядом и молчал.

— И зачем он здесь?

Хотя я понимаю, что не будь полковника Харди рядом, Майк мог применить и силовые методы допроса.

Глава 15

Голова Мика, просунулась в дверной проем.

— Привет. Как ты тут?

— Даже не знаю, что тебе на это ответить.

— Все так плохо?

— Ну, это, как посмотреть.

Я задумчиво почесала ноющую ключицу.

— Два дня меня не кормят, почти не дают воды. Вводят лошадиные дозы каких-то инъекций. Просветили уже всю. Скоро буду в темноте гореть, как лампочка. Раз в два часа, приходит особист. Наверное, меня скоро объявят английским шпионом и расстреляют. Хорошо, что Майк больше не появлялся. А так, все нормально.

— Кто приходит? Кем объявят?

— Особист, сотрудник контрразведки 1930–1940 годов, периода СССР. Это еще до появления галактической империи, когда люди жили только на Земле. И было разделение, на города и страны.

— Аааа. Прости детка, я совсем историю подзабыл. Годы. — Мик, нервно, провел рукой по волосам. — Кстати, ребята передают тебе привет.

— Им тоже привет. Пусть заглядывают.

— Они сейчас не могут, заняты. А я вот, выбил себе разрешение не твое посещение. Полковник постарался. Ладно, пора мне. — он развернулся.

— Мик?

— Да?

— Мои родные, знают, что я жива?

— Прости детка, мне очень жаль. — Мик, виновато смотрит мне в глаза и торопливо уходит. Я прилегла на койку и посмотрела на часы. Через тридцать минут придет «особист», и начнет снова, и снова, задавать одни и те же вопросы.

— Сколько еще это продлится? — особист запаздывал. Через сорок минут, появился санитар, в его руках была раскладушка и комплект постельного белья.

Еще, через час, в сопровождении охранников, в палату вводят Хатера. На нем ни царапины. Одет в больничное, как и я. Мы смотрим, друг на друга и молчим. Охрана выходит. Я облегченно вздыхаю, хотя, меньше всех, я ожидала увидеть инкрипта.

— Смотрю твое настроение, не такое радужное, как обычно. Что, не дают спать, допрашивают и все такое?

— Угу. Покараулишь мой сон? — с иронией, спрашиваю я.

— А то. Зачем еще нужен друг?!

— Друг?

— Ну, да. Мы с тобой прошли огонь, воду и медные трубы. Или, как это у вас там говорится?

— Уже не помню. Расскажешь мне подробности своего допроса? Так сказать, сказка перед сном. — я еле ворочаю языком, глаза слипаются. Он пристально смотрит на меня и возможно впервые, за все наше общение, говорит, абсолютно серьезно.

— Поспи. Я посторожу твой сон.

— Мой принц. — саркастически говорю я. Не зная, как реагировать, на его доброту и засыпаю.